Говорят, что если ты не видишься с человеком очень долго, значит, ни тебе, ни ему это не надо. За тот миллион лет, который прошел с окончания школы, мы ни разу не встречались всем классом. Я привыкла к мысли, что у всех нас своя жизнь и мы друг другу не нужны. Но недавно на страничке нашей отличницы Инки на «Одноклассниках» появились школьные фотки: «Мы в первом классе», «Новый год у Аллочки», «Мы в Ялте».
«Старі фотографії на стіл розклади, дитячі історії смішні розкажи». Спасибо, Скрябин. Эмоции прорвались невероятным количеством комментариев. «Какие хорошие вы тут уже. Компот, говорите, пили? Какой компот? На лица посмотри! А штаны эти шикарные тебе из какой заграницы привезли? А у кого есть фотки с выпускного? Вот те, которые показывать тут не надо?» Я попалась на старую удочку — ностальгию по тому времени, когда «нам було абсолютно все одно, не маючи нічого — мати всьо». Спасибо, Скрябин.
Мы предвкушали веселую встречу. Но мальчики вдруг начали отмазываться. Игорек в начале января слетал в гости в Хайфу (нашел когда — там война, а он в гости) и, соответственно, вывез все финансы на историческую родину. Поэтому на поездку к любимым одноклассницам денег у него уже нет. Банкир Сережа делал вид, что никого нет дома. Мы написали ему: «Сережка, мы ничего от тебя не хотим. Нам не нужны кредиты, работа и не надо замуж за тебя. Мы любим тебя за просто так. Приходи». Сережка молчал. Еще один одноклассник заявил, что недавно женился, у него ревнивая жена, маленький ребенок и кормление по часам. Ну и ладно, мальчики. Погудим женским коллективом.
И все так весело и замечательно шло, пока Инка не написала одну фразу: «Девочки, не забудьте подготовить рассказ о достижениях и успехах, которых вы достигли». У меня в голове как будто выключился тумблер счастья. А если кто-то торгует колбасой или тапочками? А если кто-то в разводе и не может похвастаться богатым мужем и фотографиями из Аспена? А если у кого-то больное место — дети, которых нет, а все будут показывать фотки своих наследников? А что скажу я — надежда и гордость школы, которая выиграла все на свете олимпиады, получила медальку и как минимум должна была стать президентом банка? Не Серега, списывавший у меня алгебру, а я. Как я скажу, что я — секретарша? Хорошо оплачиваемая, продвинутая, но секретарша?
Стало страшно. Я поняла, что хочу видеть одноклассников только потому, что я могу сказать им: «А помнишь, как на физике Рувим Львович… А помнишь, как мне училка по физре двойки ставила, и чуть не накрылась моя медаль? А поход в горы помнишь, и как мы монастырь искали ночью?» Вот это «а помнишь» — то, из-за чего я хочу их видеть, и мне неважно, кто они сейчас — президенты компаний, банкиры или грузчики в магазине. Неужели им важно, кто сейчас я? Теперь я понимаю, почему наши мальчики не приедут на эту встречу. Они тоже боятся.